Для выработки действенной политики современного оппозиционного движения важно лучше понимать, почему Владимир Путин начал войну в Украине. Этому, однако, препятствует ряд заблуждений в интерпретации действий российских властей. Одним из основных заблуждений является концепция российского империализма, ярким представителем которой является американский историк Тимоти Снайдер, считающий, что Путин руководствуется некой имперской идеологией. В книге «Дорога к несвободе» и разных статьях он представляет Путина как постоянно ссылающегося на «фашистского философа» Ивана Ильина или современного маргинального философа Александра Дугина с тем, чтобы опорочить Запад и обосновать претензии на Украину. По мысли Снайдера, ильинское понятие «политики вечности» (politics of eternity) помогает Путину возвратиться к величию Российской империи и строить особенную цивилизацию. С точки зрения этой политики любые изменения образа жизни, революции нелегитимны, поэтому следует вернуть утраченные территории после распада СССР в 1991 году. Если следовать Снайдеру, государство Путина может восприниматься в духе бывшего президента США Рональда Рейгана как некая «империя зла». Однако имперская концепция отнюдь не объясняет почему Путин напал на Украину в 2014 году и начал полномасштабное вторжение 24 февраля 2022 года, игнорируя внутренние вызовы путинскому правлению. Для такого объяснения требуется анализ прагматики действий Владимира Путина и культуры его окружения.
Социолог Сергей Ерофеев в статье «Удержание власти любой ценой: мафия Путина и его бесконечная война» характеризует Россию как «мафиозное государство», в котором власть захвачена ограниченной неопатримониалистской культурной группой с целью бесконечной хищнической эксплуатации ресурсов страны. Этой группе свойственны специфические ценности в рамках культуры, типичной для домодерной эпохи, «культуры чести», на особенности которой, в свою очередь, указывает социолог Светлана Стивенсон. Эта полузакрытая группа, продолжает Ерофеев, кооптирует членов бюрократии и бизнеса и действует как мафия, имея при этом в распоряжении не обычные для мафии средства насилия, а весь государственный аппарат. Главная ее цель — бесконечное властвование и обогащение.
К этому можно добавить, что более равноправное распределение ресурсов между разными социальными группами создает опасность для господствующей мафиозной группы, поскольку ее власть строится на зависимости большинства от государственных, то есть мафиозных бюджетных ресурсов. С целью наращивания и сохранения государственно-мафиозного капитала как средства социального контроля Путин не хотел повышать ни пенсии, ни зарплаты, даже когда бюджет это позволял. Иначе возрастала бы угроза авторитарной мафиозной власти за счет большей экономической независимости россиян, которые могли бы начать инвестировать дополнительные ресурсы в солидарные демократические действия.
Говоря о трех причинах путинской войны в Украине, С. Ерофеев указывает на реально возрастающую угрозу со стороны Украины не как агрессивной военной силы, а как альтернативного либерально-демократического проекта, способного опасно влиять на умы россиян, при этом делающего Украину экономически более развитой и способной защититься в военном отношении от мафиозного соседа. Таким образом украинцы бросили вызов не просто авторитарному старому миру, но мафиозной постсоветской культуре. Причиной же развязывания войны именно в феврале 2022 года, согласно Ерофееву, является успешное завершение в глазах Путина многолетнего проекта по построению множественных слоев его личной безопасности. Однако первой и главной причиной войны в Украине, считает Ерофеев, является никуда не пропадающая угроза путинскому мафиозному государству, которая обострилась с политизацией россиян с 2011-12 гг., с момента незаконного возвращения Путина на президентский пост. Этой угрозой была обусловлено и первое посягательство в 2014 году на территории Украины (Крым и часть Восточной Украины), позволившее временно решить главную внутриполитическую проблему снижающегося доверия к Путину со стороны россиян. Однако и этого оказалось недостаточно, и в 2022 году Путин смог начать полномасштабное вторжение только тогда, когда политическая деятельность в России оказалась полностью криминализована в 2021 году с незаконным осуждением Алексея Навального и объявлением вне закона его политических структур и проектов.
Таким образом, внешняя политика вплоть до военной агрессии оказывается способом удержания власти мафиозной группой. Но, поскольку представители ядра мафиозного государства оперируют предельным цинизмом в качестве важнейшей культурной ценности, они используют некий имперский дискурс для обеспечения признания большинством населения их права на власть и дальнейшее обогащение. Как отмечал С. Ерофеев на лекциях для «Кадрового резерва» Института свободной России, главными составляющими этого имперского дискурса являются, во-первых, критика «лихих девяностых» с ее характерной идеологемой «стабильности» и, во-вторых, мифологизация победы в Великой Отечественной войне с соответствующей идеологемой «патриотизма», перерастающей в ложный имперский культ.
Ложность имперского культа легко объясняется элементарным отсутствием какой бы то ни было внутренне непротиворечивой идеологии путинизма с направленностью в будущее. Следует помнить, что коммунистическая идеология в СССР была модернисткой по своей природе, она содержала идею будущего, перспективы прогрессивного развития. Но мафиозное государство постсоветской России использует риторику прошлого, традиций, скреп, поэтому оно атавистично даже по сравнению с СССР, а тем более по сравнению с современными демократиями. В действительности Путин обеспечивает пресловутые стабильность и патриотизм не только с помощью ложного культа, рассчитанного на старшее поколение и потребителей телевидения. Война показала большее – а именно всю широту механизма покупки лояльности различных групп россиян за счет ресурсов мафии. В частности, это очень хорошо видно по рекламным плакатам, призывающим на войну, где главный мотив — это деньги. Такой стимул, как оказалось, неплохо работает в отношении представителей беднейших, депривированных регионов России.
Помимо Сергея Ерофеева и Светланы Стивенсон, на истоки «мафиозного государства» указывает работа социолога Вадима Волкова, объяснившего становление в 1990-е гг. так называемого «силового предпринимательства». Речь, по сути, идет о становлении в постсоветской России мафии. Однако сегодня, спустя двадцать лет после исследований Волкова в России, в отличии от Италии или США, мафия не была вытеснена в маргинальные сферы, а, согласно Ерофееву, захватила государственный аппарат, в первую очередь силовой.
Сложившаяся в России культура мафиозного государственного управления и отношений между государством и обществом обострили те ценности россиян, которые скорее служат уходу в личное пространство, политическому неучастию, снятию с себя ответственности за общее благо. Однако при этом невозможно говорить о полной деморализации и вытеснении из общественного пространства постсоветского среднего класса с его ценностями развития и достоинства, который, несмотря на мафиозную централизацию ресурсов, продолжал складываться в крупных городах России.
В свете культурных оснований путинского правления встает вопрос о том, какие коллективные действия возможны для того, чтобы противостоять мафиозному государству и новой диктатуре. Даже жизнь при диктатуре показывает, что в России остается возможность объединяться по «неполитическим» темам, таким как экология и городские проблемы (сохранение парков, раздельный сбор отходов, сохранение архитектуры и т. д.). Люди продолжают использовать механизмы сбора подписей, выхода на улицы, формирования запросов и обращений. Россияне продолжают приходить на суды, писать письма политическим заключенным, организовывать поддержку их семьям. Также ведется работа по помощи украинским беженцам. Сохраняется и возможность минимальной политической активности таких партий, как «Яблоко» и «Новые люди», само наличие которых может помочь в выработке стратегий тактического протестного голосования. Ввиду того, что в 2024 году в России готовятся президентские выборы, появляется дополнительная возможность работы с антивоенно настроенными россиянами.
Ситуация на сегодня такова, что за пределами России возможностей для мобилизации противников Путина и войны значительно больше. Об этом говорят такие мероприятия оппозиции, как Берлинская конференция и «Брюссельский диалог» с депутатами Европарламента. В Берлине была выработана общая позиция по отношению к войне и путинскому режиму. Эта работа была продолжена в Брюсселе, где представители оппозиционных групп договорились о создании постоянной контактной группы для взаимодействия с Европарламентом. Политическая оппозиция в эмиграции продолжает поддерживать политических заключенных, при этом YouTube-марафоны как российской, так и беларусской оппозиции показывают, насколько велик потенциал медиа-каналов оппозиционных движений. Важно продолжать совместные коллективные действия по конкретным поводам, не отвлекаясь на бесплодные разговоры о русской имперскости, а направляя общие усилия на объяснение реальной природы путинизма и, соответственно, реальных возможностей борьбы с властью мафии, которая строится на страхе – в первую очередь на страхе ее ядра перед собственным населением. Кроме поддержки политзаключенных в России, важно находиться в постоянном диалоге с политическими структурами стран-участниц санкционного режима, способствуя более эффективной политике, которая будет в том числе помогать спасать людей, бегущих от Путина и войны (от дезертиров до бизнесменов) и при этом более массово наказывать пособников мафиозного государства.
В заключении хочу еще раз подчеркнуть, при анализе политики Путина и членов его мафии мы должны не обманываться их риторикой, а смотреть на конкретные культурно-ценностно обоснованные действия специфического сообщества. Война Путину нужна для того, чтобы удерживать власть, а не для того, чтобы конвертировать «украинцев» в «русских», до которых ему одинаково мало дела. Такие понятия как «пацан», «ответка», «улица», «драка», «свои» для него несравненно важнее. Если ложный путинский имперский дискурс — это обманный прием обращения к эффектам модерной эпохи, то его реальный режим правления основан на архаичной культуре ленинградских дворов 1960-х годов. Поэтому оппозиционному движению важно, как говорит Сергей Ерофеев, «не делать из Путина великого и ужасного», не приписывать ему несуществующие идеи, а работать над деконструкцией и десакрализацией путинского мифа в рамках единых действий сопротивления мафиозному правлению.
Автор: Борис Романов
Для Института свободной России
Список использованной литературы
1. Timothy Snyder, «The road to unfreedom», Tim Duggan Books, New York, 2018.
2. Вадим Волков, «Силовое предпринимательство, XXI век: экономико-социологический анализ», Издательство Европейского университета, Санкт-Петербург, 2012.
3. Сергей Ерофеев, «Machterhalt um jeden Preis.Putins Mafia-Staat und sein endloser Krieg», Religion und Gesellschaft in Ost und West, 4/2023.
4. Светлана Стивенсон, «Пацан сказал — пацан сделал. Дворово-криминальная культура и российская власть» (ссылка от 9.07.2022 https://posle.media/paczan-skazal-paczan-sdelal-dvorovo-k/)